Индустриальная постсовременность

В Екатеринбурге в середине октября завершилась первая Уральская индустриальная биеннале современного искусства. За месяц, что длилось мероприятие, основную экспозицию «Ударники мобильных образов» посетили не менее 20 тыс. человек. Мероприятия основной и специальных программ шли на территории шести екатеринбургских предприятий. По масштабу, концепции и последовавшему резонансу событие стало уникальным для сферы современного искусства на Среднем Урале. Выделим некоторые важные аспекты биеннале, касающиеся региональной социокультурной политики.

Госвнимательность

На открытии выставки директор Государственного центра современного искусства (ГЦСИ) Михаил Миндлин от лица учредителей проекта заявил: «Современное искусство только начинает развиваться в российских регионах. И ему еще нужно доказать свою компетенцию и значимость с точки зрения национальной и региональной культурной политики. Сейчас мы должны продемонстрировать нашу важность для власти, нашу необходимость друг другу».

С этой задачей биеннале, думается, справилась. «Губернатор Свердловской области Александр Мишарин горячо воспринял идею. Проект очень перспективный. И со следующего года правительство области собирается поддерживать его финансово (основную господдержку первой биеннале оказало министерство культуры РФ. - Ред.). Мы уже закладываем в бюджет 2011 года средства на подготовку биеннале-2012», - вселял уверенность в организаторов заместитель министра культуры и туризма Свердловской области Олег Губкин по завершении мероприятия. Объем господдержки он, правда, не раскрыл, ограничившись заявлением, что сумма приличная. Также замминистра заметил, что проект оказался очень нужным области с точки зрения регионального продвижения. Не случись его, министерство культуры было бы вынуждено самостоятельно инициировать что-нибудь подобное.

Финансовый аспект

Проблема финансирования крупных проектов за пределами столицы давно стала самой широко обсуждаемой причиной низкой региональной активности в области культурных инициатив. Конечно, невероятно трудно добиться государственной поддержки, получить госфинансирование. Но и получить ее - только полдела. Финансирование в лучшем случае начинает поступать за пару дней до открытия выставки или уже после старта проекта. Организаторы готовят мероприятия, не имея ни рубля в бюджете. Они вынуждены тратить собственные немалые деньги на начальном этапе просто для того, чтобы запустить подготовительные работы. При этом нет никаких гарантий возврата вложенных средств. Не стала исключением из этой порочной практики и Уральская биеннале, говорит один из ее кураторов Екатерина Деготь.

Помимо запаздывающих государственных средств, в качестве статьи финансирования культурных проектов можно рассматривать и спонсорскую помощь. Однако по этому вопросу существует четкое различие между столицей и провинцией. Если в Москве рассчитывать на поддержку со стороны бизнеса реально (и, порой, даже можно обойтись без госденег), то в регионах предприниматели, как правило, совершенно не готовы поддерживать мероприятия в искусстве. «Более того, они не понимают, что такое спонсорство. Частое заблуждение у местных бизнесменов: раз мы вам выделяем финансирование, вы нам взамен тоже чего-то должны. Извините, но так искусство не поддерживают», - заявляет Екатерина Деготь. (Не так давно проблему отсутствия спонсорской помощи в провинции обозначил в интервью нашему журналу и генеральный директор продюсерской и концертной компании GreenWave Music Александр Чепарухин - см. «Автостопом до Вудстока», «Э-У» № 36 от 13.09.10).

Таким образом, существующая система финансирования делает практически невозможной создание больших художественных выставок.

Соседская мотивация

Очевидным образом возникает соблазн сравнить сложившуюся ситуацию с современным искусством в Свердловской области с активными культурными процессами, идущими в соседнем Прикамье. Мы не раз писали о пермской «культурной революции», главные шаги которой сделаны как раз в плоскости современного искусства (см., например, «Экспорт культурной революции», «Э-У» № 38 от 05.10.09; «Русское провинциальное», «Э-У» № 44 от 16.11.09; «Автостопом до Вудстока», «Э-У» № 36 от 13.09.10).

Первым, на наш взгляд, отличием является источник инициативы. Безусловно, было бы ошибкой сказать, что до начала «новой культурной политики» Пермь не знала современного искусства. Однако очевидно, что фонтанировать проектами в этой сфере регион начал лишь после того, как сформировался вектор соответствующей административной политики и была приглашена «команда варягов» во главе с Маратом Гельманом. В Екатеринбурге ситуация развивается естественным путем: по признанию организаторов, сначала проект Уральской биеннале вызрел, и лишь затем власти региона заявили о намерении его поддерживать.

Второе значимое отличие - отношение к местному контексту. Кураторы говорили, что выставка сделана для Екатеринбурга и о Екатеринбурге, это международный проект не по тематике, а по качеству и составу участников. Одной из первоочередных для устроителей стала задача вписать произведения искусства в исторические артефакты, в конкретные условия. Что, кстати, является новаторским решением для формата биеннале.

Уникальность Урала и Екатеринбурга в некоторой раздвоенности, подчеркивает директор Екатеринбургского филиала ГЦСИ Алиса Прудникова. С одной стороны, территории уже покинули индустриальную эпоху развития, с другой - промышленное наследие у нас огромно, да и заявлять, что сейчас мы живем в полноценных постиндустриальных уральских городах, тоже было бы неверно. Уникальность заключается в нахождении баланса между этими составляющими.

В Пермском крае одним из основных упреков, звучащим в адрес проводимой культурной политики, является пренебрежение местной действительностью, упор в культурном позиционировании на внешние «наносные» проекты, на развитие за счет варягов в ущерб местным деятелям искусства.

- Думается, ситуация с нашей биеннале более честная, чем со многими событиями в Перми. Идея долгое время зрела у нас, само мероприятие выросло из нашего местного контекста, из нашей родной действительности. В таком случае проект получается более глубоким и более жизнеспособным, он крепче стоит на ногах, чем занесенный извне или насаждаемый сверху, - рассуждает Алиса Прудникова. (С чем, однако, не до конца согласился директор ГЦСИ Михаил Миндлин - подробнее см. «Воины и поле», с. 36).

Однако, несомненно, пермская культурная политика выигрывает в системности (с точки зрения продвижения региона как внутри страны, так и на международном уровне). На голову отличаются суммы и порядок финансирования мероприятий, не последнюю роль в этом играет и сформированная команда. «Не будет, думаю, натяжкой сказать, что пермский проект во многом держится на возможности превентивного финансирования. В конечном счете в Перми также питаются из государственной бюджетной системы, но благодаря немалым личным финансовым возможностям членов "культурной команды", они не так скованы сроками поступления средств, у них больше свободы действия», - поделилась соображениями Екатерина Деготь.

Свято место

«Мы очень боялись вначале, что биеннале пройдет просто ровно, что местного зрителя мероприятие не всколыхнет. Здорово, что опасения не оправдались: всколыхнуло невероятно, мы получили очень сильную обратную реакцию», - делится впечатлениями Алиса Прудникова. По ее словам, отзывы были как восторженно положительные, так и негодующие.

Зрительскому отторжению и непониманию удивляться не приходится: провокативность - едва ли не основная черта современного искусства. Главное, чтобы первоначальное непонимание перерастало у зрителя в желание разобраться, вникнуть в авторскую задумку.

(Заметим здесь также, что концептуальность - важнейшая отличительная черта современного искусства от классического. Произведение условно можно рассматривать как совокупность, во-первых, задумки - идеи - концепции, и, во-вторых, мастерства исполнения. В современном искусстве последним все больше пренебрегают, зато концептуальная составляющая разрастается, запутывается и усложняется.)

А для выработки навыка понимания и осмысления (как, впрочем, и любого другого навыка) нужна практика. Проблема с ее наличием очевидна: культурное пространство российской провинции крайне ненасыщенно произведениями современного искусства. Как следствие, в регионах практически нет подготовленной аудитории зрителей. В такой ситуации качество проводимых выставок (будь оно хоть высоким, хоть низким) - вопрос, в лучшем случае, вторичный. Подтянуть бы для начала количество.

Дополнительные материалы:

Первая Уральская индустриальная биеннале современного искусства

В биеннале приняли участие более 250 художников из 59 стран. Работы были представлены на основной площадке в здании типографии «Уральский рабочий» (экспозиция «Ударники мобильных образов») и на площадках, отведенных под спецпроекты (выставки принимали Уральский завод тяжелого машиностроения, Свердловский камвольный комбинат, Верх-Исетский металлургический завод, завод «ВИЗ-сталь», Центр культуры Орджоникидзевского района Екатеринбурга). Кураторы: Екатерина Деготь, Давид Рифф и Космин Костинас.

В рамках параллельной программы прошли события и тематические выставки в музеях, галереях и библиотеках Екатеринбурга, Нижнего Тагила и Невьянска (всего 20 площадок). Партнером ее выступил Уральский региональный институт музейных проектов.

Учредителем биеннале стал Государственный центр современного искусства (ГЦСИ), организатором - Екатеринбургский филиал ГЦСИ. Директор филиала Алиса Прудникова выступила в роли комиссара биеннале и куратора спецпроектов.

По предварительным данным, мероприятие посетили около 60 тыс. человек.

Воины и поле

Уральский индустриальный контекст уникален: он способен притягивать творческих людей со всего света и обеспечивать базу для культурных проектов международного уровня, уверен директор Государственного центра современного искусства Михаил Миндлин.

- Михаил Борисович, каково было позиционирование биеннале - проект для города, области, страны?

- Несомненно, экспозиции рассказывали о Екатеринбурге и работали с местным контекстом. Но позиционирование мероприятия было очевидным с самого сначала: мы готовим не маргинальное явление, а международное событие, способное встать в один ряд с крупнейшими мировыми проектами. Не нужно занижать и резонанс, вызванный биеннале: нас услышали в Берлине, Лондоне, Париже. Конечно, это не было самым важным событием в глобальном современном искусстве, но о нас говорил весь цивилизованный мир.

- Каким был бюджет проекта, кто его финансировал?

- Бюджет составил 9,5 млн рублей, в основном деньги министерства культуры РФ. Сумма очень небольшая. Но организаторы смогли за ничтожные средства раскрутить масштабное событие с международным резонансом - и это победа, достойная геройской звезды. Очень надеюсь, что министерство культуры РФ, администрация области и города поймут весь безграничный потенциал биеннале и поддержат следующий проект уже на другом организационном и финансовом уровне. Тем более что сейчас у нас есть время для подготовки.

- С чем можно сравнить этот бюджет?

- Бюджет Венецианской биеннале, для примера, составляет 9 млн евро. Но вопрос еще и в том, что финансируется из этого бюджета. В Венеции бюджет закладывается только на итальянский павильон и на один-два проекта главного куратора биеннале. Все остальное - спецпроекты, аренда, транспорт, страховка, монтаж-демонтаж, продакшн произведений искусства, продвижение, банкеты-фуршеты - оплачивается странами-участниками. Поэтому 9 млн евро - это лишь незначительная часть затрат на все мероприятие. В нашем случае все, что было сделано, оплачивалось из основного бюджета: и основной проект, и спецпроекты.

- Вы упомянули господдержку, а как же спонсорская помощь? Конечно, готовность к спонсорской поддержке культурных проектов в столице и в регионах сегодня несоизмерима. Как тут быть?

- Отчасти это объясняется централизацией власти. В Москве вы разговариваете с руководством холдингов, с лицами, которые принимают конкретные управленческие решения. А в регионах имеете дело с подчиненными: они просто побаиваются брать на себя ответственность за такие радикальные проекты.

- Но есть ведь и местные самостоятельные предприниматели, в том числе небедные.

- Думаю, тут большой проблемы нет, нужно просто подождать: волна спонсорства придет из центра и в регионы. Это нам сегодня кажется, что все олигархи горят желанием помочь развитию современного искусства. Но еще вчера они не знали, что это такое. Однако бизнесмены, как правило, люди чрезвычайно талантливые и восприимчивые, они быстро усваивают информацию и загораются новыми идеями. Это и нужно делать в регионах: готовить почву, заинтересовывать.

- Что еще кроме денег нужно для успешного продолжения проекта?

- Современное искусство междисциплинарно по сути. Очень сложно разделить порой перформанс и современный театр, видеоинсталляцию и арт-хаусное кино, звуковое сопровождение инсталляций и экспериментальную музыку. Так что для гармоничного развития выставок современного искусства, для того, чтобы они становились резонансным и комплексным событием, важно, чтобы в городе проходили и концерты современной музыки, и показы арт-хаусного кино, чтобы были экспериментальные театральные постановки.

Развивать такую экосреду в Екатеринбурге, думаю, вполне возможно: многие художники, музыканты, продюсеры с огромным удовольствием будут приезжать работать на Урал. Здесь для них очень привлекательная площадка для реализации многих проектов - колоритный уральский индустриальный контекст. К тому же в Екатеринбурге замечательная аудитория, открытая и непресыщенная.

- На Урале уже есть примеры становления проектов в рамках современного искусства - почти вся культурная политика в Пермском крае на это направлена. Как Екатеринбург выглядит на этом фоне?

- Отчасти ситуация в Перми и Екатеринбурге сложилась разная. В Прикамье сначала обозначился вектор в политике региональных властей, а потом при поддержке краевых чиновников стали массово расцветать инициативы в современном искусстве. На Среднем Урале сначала мы подготовили и провели биеннале, а теперь надеемся на помощь властей. Пока администрация региона заявила о намерениях нас поддерживать и финансировать.

Я не считаю, что какая-то модель выигрышней: это вопросы тактики, а главное - результат. На эмбриональном уровне он заметен и в Перми, и в Свердловской области. Потенциал есть. Но говорить о каком-то масштабном «выхлопе» еще рано. Вот пройдут еще две-три биеннале, сложится четкое представление о событии, тогда и будем рассуждать.

И потом, в России все привыкли чем-то меряться. Это страшная глупость: у нас необъятная территория, талантливый народ и непаханое поле в современном искусстве. В России культурных инициатив пока так мало, что в дележе пространства смысла нет.

Подготовил Глеб Жога