Звезда и смерть культурной революции
История пермской культурной революции
Нишевая стратегия роста территории за счет форсированного развития культурной сферы как уникальное дерзновение Прикамья
Пермская культурная революция началась осенью 2008 года с двух важных событий. Во-первых, 12 и 13 сентября в санатории Демидково прошел четвертый Пермский экономический форум. Тема — «Новые метрополии: города, которые выбирают». Во вступительном докладе тогдашнего губернатора Прикамья Олега Чиркунова «Города-лидеры: пять ключей» в первый и единственный раз устами российского чиновника культура была объявлена одним из ключей развития территории, инструментом развития экономики. Во-вторых, 25 сентября в здании бывшего Пермского речного вокзала открылась выставка современного искусства «Русское бедное», ее куратором выступил политтехнолог и галерист Марат Гельман, продюсером — предприниматель Сергей Гордеев, в то время бывший представителем администрации Пермского края в Совете Федерации. Выставка планировалась как пилотный проект Музея современного искусства, который по инициативе Сергея Гордеева проектировался в Перми.
— Когда я нащупал идею «Русского бедного», я понял, что нащупал очень важное, реальный нерв российского современного искусства, — говорил тогда Марат Гельман. — Думал так: получится музей или не получится, но я должен сделать «Русское бедное» просто как выставку. А после ее успеха, когда стало понятно, что весь проект может быть не просто преодолением провинциальной косности, а интересной новаторской работой, и вокруг соберутся единомышленники, я уже начал заниматься этим проектом как собственным.
Успех выставки был неоспорим, и поле влияния Музея современного искусства стало быстро расширяться. Культурная политика как инструмент в руках краевых властей приобретала все большую популярность.
— Искусство — это дешевый и быстрый способ запуска развития города, — объяснял Гельман. — В искусстве это легче сделать, потому что масштабы по-другому меряются, чем в промышленности или политике. Я часто привожу пример: Пикассо создал произведения искусства, по стоимости сопоставимые со стоимостью Газпрома. То, что эта амбиция родилась не в Москве и не в Питере, — закономерность. В Москве концентрация людей, способных создать музей, самая большая, по крайней мере, в России. Но просто хороший функционирующий музей там сделать невозможно: все слишком политизировано. С Питером отдельная история: город сам — музей, и любая новация мешает ему объективно. А вот то, что претендентом стала именно Пермь, — сумма обстоятельств, в первую очередь — политическая ситуация в крае.
Апогея культуртрегерская риторика достигла в начале 2010 года. В феврале в Перми прошел первый (и единственный) международный форум «Культура: миссии, перспективы, модели развития». Тон сразу задал губернатор Чиркунов, заявив неслыханно дерзкую цель:
— Пермь должна стать культурной столицей Европы в 2016 году. Я не хуже вас знаю, почему это невозможно, в том числе и по формальным признакам. Но может статься, что в нашем проекте окажутся заинтересованы самые различные стороны, например, наша федеральная власть. Обратите внимание на проекты «Сочи-2014», универсиаду в Казани 2013 года. Власти нужны такие точки роста: благодаря концентрации силы и ресурсов на высокий мировой уровень в них поднимаются определенные отрасли. Культура — точно такой проект, причем сравнительно малозатратный.
На наш взгляд, наиболее новаторский и насыщенный период культурной революции начался осенью 2009 года и продлился по начало 2011-го. Именно тогда в Перми был дан старт десяткам фестивалей — художественных, театральных, литературных и музыкальных; был открыт новый театр «Сцена-Молот»; проведено множество дискуссий, концертов, представлений. Здесь начали работать театральный режиссер и продюсер Эдуард Бояков, музыкальный менеджер Александр Чепарухин, дирижер Теодор Курентзис и другие светила отечественной сферы культурного производства. В качестве идеолога процесса окончательно утвердился Марат Гельман, генеральным менеджером революции стал Борис Мильграм, назначенный главой краевого минкульта.
Внутреннее напряжение
Все это время критика шла со всех сторон.
— Идея стать культурной столицей Европы — привлекательная, смелая и романтичная, как первокурсница филологического факультета, — язвил заместитель председателя правления Пермского землячества Евгений Сапиро. — Но, во-первых, нарушен баланс между местными творческими силами и «варягами» в пользу последних. Во-вторых, не определены многие ключевые параметры проекта и отсутствует план, ориентируясь на который можно либо фиксировать успешность процесса, либо вовремя корректировать траекторию движения.
— То, что делается в Перми командой Гельмана — это европейский мейнстрим. С этим на международный уровень не выйти. Нужно что-то сверх того, например, стоит раскручивать нашу самобытность, — сетовал председатель Пермской гражданской палаты Игорь Аверкиев.
— На подобные проекты тратят огромные деньги. Скажем, два дня выступлений труппы Большого женевского театра — чрезвычайно дорогое удовольствие. И это разовые проекты: приехали, показались и исчезли. А поддержка муниципальных театров при этом очень мала, — возмущался руководитель пермского театра «У моста» Сергей Федотов.
Отдельная тема для претензий — «пермский центризм»: в культурной революции почти не участвовали ни Кудымкар (столица Коми-Пермяцкого округа), ни Оса и Барда (национальные центры тюркской культуры на юге края), ни верхнекамские районы (Соликамск, Березники) и исторические города Прикамья (Кунгур, Чердынь и Усолье).
Были и воинствующие: например, глава краевого союза художников Равиль Исмагилов публично пообещал сжечь «Красных человечков» — работы стрит-художника Андрея Люблинского.
— Я считаю, что подобные конфликты на руку процессу, и все дело в том, как быстро местные художники в этой ситуации начнут предлагать что-то новое. Мне кажется, что многие мои пермские коллеги очень боятся встречи с новациями и современным искусством, опасаются конфликта с ними. Думаю, это неверно: настоящий художник не боится конфликта, настоящий художник его все время вылавливает. Только конфликт служит двигателем чувств и творческой энергии, иначе — болото, — неизменно излучал оптимизм Борис Мильграм.
Отсутствие почвы
В конце весны 2012 года Олег Чиркунов ушел в отставку, а на пост губернатора края был назначен Виктор Басаргин. Еще полгода культуртрегерский процесс шел по инерции, но всем было ясно: перемены неизбежны, уж слишком сильна была личная роль Чиркунова.
— Очевидно, что художественная среда в депрессии из-за ухода губернатора Олега Чиркунова, — описывал ситуацию начала 2013 года Эдуард Бояков. — Удивительно, что я заметил признаки этой депрессии даже у тех, кто был ярым противником культурной революции. Марат Гельман сейчас не является идеологом пермского культурного проекта: в итоге они потеряли оппонентов, их значимость упала. Сейчас, конечно, есть опасность застоя в Перми. Новый министр культуры Игорь Гладнев признал, что он консерватор, хотя и заявил, что открыт для новых подходов и готов слушать. Поэтому мне кажется, что есть возможность спокойного, мудрого аудита.
Но аудита не получилось: за 2013 — 2014 годы вся прежняя государственная деятельность в сфере была свернута. По формальной причине нехватки бюджетных средств в регионе отменены почти все рожденные революцией проекты и фестивали. Из прежде приглашенных деятелей к настоящему моменту в Прикамье остался только Теодор Курентзис.
Конечно, в прекращении проекта «Пермь — культурная столица» можно винить сменившуюся краевую власть. Но, думается, дело не только в ней. Эдуард Бояков:
— Большущая проблема Перми — отсутствие экспертизы. У здешних немногочисленных экспертов и активистов нет ни свободы, ни самостоятельности, ни конструктивности. Я хочу этих людей воспринимать как партнеров, мы должны вместе делать фестивали, а я за четыре года почти ничего внятного и конструктивного здесь так и не услышал. Пусть хоть кто-нибудь аргументированно объяснит мне, например, что фестиваль «СловоНова» Перми не нужен. Или наоборот, очень нужен. Постоянно в кулуарах слышу восторги, мол, Эдуард, как здорово, такой расчудесный фестиваль вы сделали. Да я же не прошу хвалить нас в кулуарах, где ваше собственное открытое мнение? Не я, а вы должны объяснить Басаргину, Кочуровой (заместителю председателя правительства Пермского края по социальной политике. — Ред.) и Гладневу, какой фестиваль, какой театр, какие программы нужны. Это же ваш город!
