Страхи и риски частного инвестора, или куда инвестировать после пандемии
Профессор Парижского университета Sciences Po Сергей Гуриев о пузырях на рынках, цифровых валютах, инвестициях в недвижимость и разгоне инфляции
Во время пандемии граждане всего мира изменили модель управления своими сбережениями. На что стоит обратить внимание российским инвесторам на этапе восстановления экономики после коронакризиса? Об этом экономист, профессор Парижского университета Sciences Po Сергей Гуриев рассказал в ходе интервью YouTube-каналу «Деньги не спят». Приводим ключевые тезисы.
О росте инфляции
Мировая экономика восстанавливается, но появляется новая угроза — инфляция. Чаще всего о росте инфляции говорят в Америке, это связано с тем, что Америка обгоняет другие западные страны по темпам вакцинации и, соответственно, по динамике восстановления. И рынки закладывают в ожидания рост инфляции. Уже сейчас инфляция в США при целевом показателе 2% приближается к 2,5%. Само по себе это не катастрофа, потому что американский регулятор сказал, что он собирается поддерживать инфляцию на уровне 2%. Но если инфляция будет выходить из-под контроля, ФРС будет повышать ставки, а это приведет к тому, что американскому бюджету будет труднее тратить деньги бесконтрольно, сейчас, когда процентные ставки по американским облигациям ниже инфляции, американский бюджет фактически зарабатывает на том, что он продает облигации, инвесторы платят американскому казначейству за право дать им деньги взаймы. Но это может измениться, если ставки будут подняты.
Сейчас дискуссия идет о том, насколько агрессивной будет бюджетная политика администрации Байдена, он один за другим обещает новые пакеты расходования денег. Некоторые финансируются за счет долга, некоторые за счет повышения налогов. Есть эксперты, которые говорят, что полная реализация планов Байдена может привести к более высокой инфляции. И, соответственно, у ФРС будет необходимость повысить ставки. Это приведет к замедлению восстановления американской экономики и к проблемам американского бюджета. Американцам придется выбирать, какие расходы сокращать, какие налоги повышать.
Лично я думаю, что рано или поздно повышение процентных ставок случится. Напомню, что после кризиса 2008 и 2009 годов сначала ставки были снижены до нуля, а потом американский Центральный банк начал повышать ставки и ничего катастрофического не случилось.
Вероятность того, что и ФРС, и европейский, и британский ЦБ приблизительно уже на июньском заседании примут решение постепенно сокращать печатный станок, высока.
О пузырях на фондовом рынке.
Для технологических компаний прошлый год был просто замечательным. Не потому, что 50 лет они строили онлайн систему, а потому что, когда все сидят дома и работают по удаленке, приходится потреблять гораздо больше онлайн услуг. Поэтому неудивительно, что цены на акции растут именно у технологических компаний.
Но выросли в стоимости и акции компаний других отраслей, это связано с тем, что процентные ставки низкие. И надо понимать, что в тот момент, когда Джон Пауэлл начнет повышать процентную ставку, все акции будут дешеветь. Вторая переменная — открытие экономики. Некоторые реальные товары и услуги вы сегодня не можете купить из-за ограничительных мер, а не из того, есть на них спрос или нет. Просто вы не можете сегодня, условно говоря, во Франции сходить в ресторан, потому что правительство вам запрещает ходить в ресторан. И это означает, что ограничения идут не со стороны спроса, а со стороны предложения. И по мере того, как экономика будет открываться, спрос будет переходить от цифровых компаний к реальным. И сегодня часть ожиданий того, как это будет происходить, уже заложена в цены акций. Но если это будет происходить быстрее, чем мы ожидаем, то, соответственно, реальный сектор будет зарабатывать больше, его акции будут становиться дороже по отношению к акциям цифровых компаний. Но предсказывать это очень трудно, потому что есть огромная неопределенность и по вакцинации, и по новым штаммам вируса.
Один из побочных эффектов политики поддержки бизнеса — проявление «зомби компаний». Сейчас объем «зомби компаний» больше, чем объем рынка ипотечных производных бумаг, и этот сценарий должен нас всех тревожить. Как был устроен ответ на пандемию в прошлом году? Правительства западных стран сказали: «у многих компаний будут огромные проблемы, но эти компании в этом не виноваты, поэтому мы им поможем». И во многих странах компаниям помогали оплатить кредиты, иногда не просто при помощи процентных ставок, а прямо рефинансированием этих кредитов. Многим компаниям помогали платить заработную плату. Поэтому часть банкротств были отложены. Это была сознательная политика правительств в Европе и в Америке. Сейчас ситуация может измениться. По мере того, как мы будем выходить из кризиса, нас ждет волна банкротств. И какой большой это будет волна, мы не знаем.
В 2020 году был приостановлен процесс естественного рыночного разрушения, который заключается в том, что некоторые фирмы закрываются, а новые быстрорастущие фирмы получают доступ к высвободившимся труду и капиталу. Этот процесс был поставлен на паузу и в этом году он может резко ускориться. В Европе говорят о том, что нас ждет цунами банкротств, даже такими терминами люди рассуждают. Поэтому если у вас в портфеле есть акции компании, которая не может, по вашему мнению, расплатиться по своим долгам, то эти акции пора продавать. Другое дело почему эти акции стоят сегодня положительную величину, несмотря на то, что компания уже не платит по своим долгам? В целом такой риск есть и, конечно, никуда от него не денешься.
О долговой проблеме
Мир обеспокоен еще и проблемой роста долга. В Америке, как я уже сказал, инфляция уже выше, чем таргет, а в Европе этого до сих пор нет. Рейтинговые агентства не так сильно переживают насчет Европы ровно потому, что обслуживание долга сегодня в Европе обходится недорого. В 2011 году, к примеру, итальянский долг стоил 7% годовых. Сегодня ничего такого не происходит. Это связано с супернизкими ставками и с той политикой, которую ведет ЕЦБ. Десять лет назад ЕЦБ не вел такой политики. Потом пришел Марио Драги и сказал: «Мы сделаем все, что возможно, чтобы спасти евро, и поверьте мне, этого будет достаточно». Оказалось, что он был прав.
Долг огромный, но сегодня экономисты говорят, что процентные ставки настолько быстро меняются, что нужно смотреть не на отношение долга к ВВП, а отношение расходов на обслуживание долга к ВВП на ближайшие десять лет. Если процентная ставка отрицательная, то это отношение вообще не представляет из себя никакой проблемы. Если это отношение очень маленькое, потому что проценты очень низкие, то опять-таки это небольшое бремя для бюджета.
Откуда взялся критерий, что долг должен быть 60% к ВВП? Из предположения о том, что мы думаем, что процентная ставка по государственному долгу все время находится примерно на одном и том же уровне, скажем, 2% или 3%. В этом случае вы легко можете посчитать, какой величины будут процентные расходы на обслуживание долга, и сравнить их с темпом роста ВВП. Если же у вас процентная ставка то 3%, то 0%, то расчет отношения долга к ВВП теряет смысл.
О ситуации в России
Есть ли риск для российского госдолга? В 1985 году у СССР не было большого долга, но в 1991 году Советский Союз оказался банкротом, он не мог привлечь никакие деньги у официальных кредиторов. Поэтому я никому не рекомендую думать, что страна с неустойчивыми институтами не может обанкротиться. Вполне себе может. И именно поэтому инвесторы по всему миру предпочитают инвестировать под минус 1,5% в Европе, а не под положительные проценты в России. Но в ближайшие несколько лет, конечно, никакого риска дефолта нет в России. Российский долг низкий, бюджет сбалансированный, есть суверенный фонд. Но такой риск есть в долгосрочной перспективе, если цены на нефть упадут.
Стоит ли опасаться отключения России от SWIFT? Конечно, еврокомиссар не может отключить Россию от SWIFT, потому что еврокомиссия не занимается этим. Но западные страны в совокупности могут, как акционеры SWIFT, что-то сделать. Может ли быть введено эмбарго на внешний долг России? Может. И это приведет к понижению курса рубля по отношению к доллару или евро. Все это вполне возможно. Может ли быть введено эмбарго на импорт нефти? Прямо сейчас нет, но здесь есть другой риск. Чем дальше, тем меньше Европа будет меньше импортировать нефти. В целом мировой рынок нефти будет сжиматься, примерно через десять лет мировое потребление нефти будет снижаться, потому что развитые страны начнут переходить к возобновляемым источникам энергии.
О цифровых валютах
Все центральные банки смотрят на цифровые валюты, при этом многие правительства борются с анонимными цифровыми валютами. Правительства считают, что если вы умеете инвестировать в Bitcoin, то вы умеете уходить от налогов. Хотя не все цифровые валюты анонимны и используются для ухода от уплаты налогов, но правительства сегодня увеличивают госрасходы, в какой-то момент им нужно будет расплачиваться по этим долгам. Соответственно, для правительств будет очень важно умение собирать налоги. Именно поэтому нужно ожидать цифровизации, которая будет идти в направлении все большего и большего контроля над транзакциями.
Цифровизация поможет бороться и с преступностью, и с торговлей оружием, с терроризмом, с отмыванием денег и с уходом от налогов. Все центральные банки будут вводить цифровые валюты по нескольким причинам. Одна из них — контроль, вторая — желание назначать отрицательные процентные ставки. Если все транзакции в цифровых валютах, то Центральный банк может сказать: «на вашем цифровом счету 1000 долларов, я с вас возьму 50 долларов в этом году в качестве комиссии за ведение вашего счета». Вот у вас и минус 5%. Вы, конечно, можете купить пачку наличных, положить ее в сейфовую ячейку и тем самым обеспечить себе нулевую номинальную процентную ставку. Но чем дальше, тем труднее будет расплачиваться наличностью. Есть страны, где наличности уже почти нет. Обычно говорят о Швеции, где практически невозможно расплатиться наличными даже по небольшим транзакциям.
Но у цифровых валют есть риски. Прежде всего непонятно, как будут соотноситься права на частную жизнь и цифровые валюты. В Китае это никого не волнует, но в западном мире есть вопрос. Наличную купюру могут украсть, цифровую нет, но, с другой стороны, наличная валюта это возможность защитить свои права на частную жизнь. И каким образом технологический этот вопрос будет решен в случае, если будет введен цифровой евро, непонятно.
Конечно, всех волнует, что будет с банковской системой? Сейчас у меня есть бумажный счет в Центральном банке, у меня есть купюра, которая фактически является обязательством Центрального банка. Если я все свои деньги вытащу из банка и буду держать их в сейфе, то у банков не будет источника пассивов. То же самое, когда мы говорим о цифровых вложениях. Если у меня будет цифровой кошелек в Центральном банке, то у банка не будет моих депозитов. И, соответственно, возникает вопрос отношений между вкладчиками, Центральным банком и коммерческим банком.
Есть решение, которое называется синтетическим. Валюта Центрального банка вроде бы есть, но услуги оказываются на самом деле коммерческими банками. И такая дискуссия идет. В целом центральные банки пока не вводят цифровые валюты, а скорее обсуждают это и пытаются ответить на все эти вопросы.
Цифровизацию денежной политики вводят еще и для того, чтобы иметь возможность более агрессивно печатать валюту. Ее будет дешевле и проще печатать, и контроль над денежной политикой, над эмиссией будет более прямым. А как я уже сказал, по цифровым рублям легче назначать отрицательную ставку. В России это пока небольшая проблема, но вот для Европы важно, так как нужно разогнать совокупный спрос.
О восстановлении экономики
Я считаю, что вся Европа и вся Америка будут провакцинированы в этом году и, соответственно, в следующем году будет какая-то открытость. При этом весь мир еще будет вакцинироваться долго. В России с текущими темпами очевидно, что вакцинация займет еще несколько лет, а в развивающихся странах ситуация катастрофическая.
Поэтому, как будет устроена мировая экономика, трудно предсказать. Возникает новая траектория восстановления по форме буквы «К», ни «U», ни «V», ни «W», ни «L», а просто «К», когда некоторые страны идут вверх, а некоторые страны идут вниз. И, соответственно, предсказывать сегодня эту новую реальность очень трудно.
О стратегии инвестиций
Есть простое правило для инвестора: искать безопасные активы, которые во время кризиса дорожают. Доллар и американские облигации — один из таких активов. Можно также посмотреть на йены или швейцарские франки. Это активы, которые во время кризиса дорожают. Когда глобальная экономика начнет восстанавливаться, они, естественно, в относительных терминах дешевеют. Если вы хотите сделать ставку на то, что глобальная экономика начнет быстро восстанавливаться, имейте в виду, что американские доллары немного подешевеют.
Конкретные соображения трудно приводить, потому что, если вы будущий российский пенсионер, вы, наверное, собираетесь тратить свою пенсию в России. Соответственно, вам нужно сберегать в рублевых активах. Если вы верите в то, что в российском государстве не будет дефолта, то, наверное, можете инвестировать в российские облигации. Если вы верите, что в российских компаниях нет проблем с корпоративным управлением, хотя я в этом не уверен, то можно вкладывать деньги в российский индекс.
Недвижимость — это самый рублевый актив, даже если вы покупаете ее за доллары, недвижимость по определению зависит от того, как ведет себя рублевая экономика. Российская недвижимость — это актив, который поможет вам, когда вы его продадите в старости, получить рубли, защищенные от инфляции. Все это вполне понятные и очевидные советы.
Сейчас в мире идет много дискуссий о пузырях на рынке недвижимости, особенно на китайском рынке. Но китайская история совсем другая, в Китае пузырь был еще до коронакризиса, это в некотором роде наследие огромных инвестиций в строительство после кризиса 2008, 2009 годов.
Причина роста цен на недвижимость на Западе и в России — понижение процентных ставок. В России еще и идет дискуссия о пузыре в связи с субсидированием ставки. Когда власти субсидируют ипотеку, они немедленно увеличивают цены на недвижимость, но это не пузырь. Как только вы уберете субсидию, вы сразу получите снижение цен на недвижимость просто потому, что при более дорогой ипотеке будет меньше спроса на покупку недвижимости по ипотеке. И это будет абсолютно нормально. Стоит ли покупать недвижимость сейчас? Я бы этот вопрос адресовал кому-нибудь еще. Недвижимость — это очень специфичный сектор, где самое главное — это расположение. И поэтому вполне возможно, что нужно смотреть места, где правительства собираются развивать конкретный район, город или область.
Как профессор могу сказать вам, что самая хорошая инвестиция — это человеческий капитал, образование. Это актив, который не страдает от действий центральных банков и всегда обеспечит вам более высокую заработную плату и более интересную работу.